Вступление.

Поздновато в конце лета описывать события, происходившие весной. Впрочем, почему бы и нет. Все нижеописанное происходило во второй половине мая.

Добирался самолетом, без особых приключений. Разве только пришлось задаться целью, куда пристроить отутюженный костюм на вешалке. Оказалось, в самолете есть специальная гардеробная комната.

Симферополь встретил жаркой погодой. Небольшая, свежеотделанная коробка аэропорта с фирменными отключенными кондиционерами. Долгая очередь на паспортный контроль. Данные с иммиграциооных карточек прямо на ходу заносили в компьютер. Кроме всего прочего, надо было заполнить адрес проживания в Крыму. Впрочем, записи "Гурзуфский военный санаторий" оказалось вполне достаточно.

Озаботился обменником, хотя, местные жители в очереди и ворчали, что курс невыгодный. Может, для Симферополя он был и невыгодный (5 гривен за доллар), но на побережье впоследствии такого курса обнаружить не удалось. Встретили. Загрузили в длинномерный микроавтобус. Полтора часа экстрима, больше частью на встречной полосе, разглядывая знаки ограничения скорости и таблички "внимание! движение только на пониженной передаче". Трасса с хорошим покрытием, широкая, но ехать самому, наверное, все равно, тяжело.

В какой-то момент на горизонте появилось море. Линия горизонта почему-то висела где-то высоко в дымке с наклоном чуть в сторону. Повернули на Гурзуф и, буквально, нырнули вниз, даже уши с непривычки заложило.

Санаторий встретил суровыми зданиями позднесоветской постройки, охраной в форме на входе. Поселили в "Бризе", самом высоком корпусе. Зашел туда - как в холодильник попал. Никаких кондидионеров, просто еще не прогрелось после зимы. На улице +30, а здесь администратор около электрического обогревателя кутается в шерстяную шаль.

В номере остатки богатства былой эпохи. Высокие потолки, деревянные панели по стенам и вывалившиеся розетки. Роскошная полированная мебель, на которой криво белой краской написаны инвентарные номера так, что легко можно разглядеть даже в сумерках с порога номера. Три старинных светильника, плафон только у одного, лампочки у двух. Заляпанный побелкой дубовый паркет. Холодильник. Раз попытался его включить, он радостно запрыгал в сторону кровати. Больше экспериментов не ставил. Телевизор включать не стал.

Ванная комната с огромным пластиковым тазиком в душевой и без горячей воды. Вода появлялась в трубах дважды в день с семи до девяти утра и с восьми до десяти вечера. Процедура выуживания драгоценной кипящей влаги была непростой. Прокрасться к крану, быстрым движением открыть его и отскочить в сторону. Зазевавшемуся думать о душе уже не обязательно, он получет его незамедлительно. Кран начинет хрипеть, сопеть и плеваться, попадая даже в потолок. Через пару минут успокаивается, но это мнимое спокойствие, он просто подманивает к себе неопытного умывальщика, чтобы затем фыркнуть во всю силу. Безопасно приблизиться к крану можно только минут через десять, к тому времени и вода начинает течь горячей. Впрочем, надо отдать должное, расписание не нарушалось и, когда вода была обещана, она присутствовала.

Огромный балкон с плетеной мебелью. Изящные кресла, в которые поначалу и сесть то страшно, кажется, что развалится. Вида на море не обещали, но он был, маленьким островком проглядывая сквозь большой цветущий каштан. Еще было видно немного Аю-Дага, немного поселка и заплетенные плющом маленькие санаторные корпуса, больше похожие на старинные дачи.

Парк и столовая.

Парк по роскошности своей вполне мог соперничать с ботаническим садом. После него в Никитском ботаническом саду было скучно. Из тоннеля под административным корпусом выныривала небольшая горная речка, через нее перекинуты многочисленные мостики. В разные стороны тянутся аллеи пальм и прочей экзотики. Платаны, они же чинары, совершенно необъятных размеров, в несколько обхватов. Цвело, кажется, все, что только способно. Периодически попадались фонтанчики и сооружения из бронзы разной степени отчетливости, от обнаженных дев до северных оленей. Впрочем, разглядывать их было пока некогда, нужно было отыскать местную столовую, в которой обещали покормить по случаю прибытия.

Нашел столовую и ошалел. Я даже не знаю с чем это сравнить. Разве только с ранне-детскими воспоминаниями о ВДНХ. Гиганткий зал с сине-белой отделкой. Резная отделка, мозаики, роспись, в темно-синих нишах белоснежные статуи. Деревянная крыша сложной формы с декоративными окошками, через которые зал наполняется солнечным светом. Длинные ряды столов с белыми скатертями. На столах видавшие виды тарелки с вензелем МО и мельхиоровые приборы. На каждой ложке и вилке крупно процарапан инвентарный номер. Между рядами официантки в миниюбочках с выражением лица армейских сержантов толкают каталки с едой.

С едой, впрочем, было негусто. Обед полчаса как закончился, предложили только суп, рисовый гарнир и чай.

Вы не представляете какой это был чай! Кто не жил в СССР в разумном возрасте и не помнит, наверное, этот провареный до горечи чай из чана, который разносят по столикам в алюминиевых трехлитровых чайниках.

Едой не баловали. Впрочем, что можно было ожидать за 42 гривны в день за завтрак, обед, ужин и кефир на ночь. Система проста и гениальна. Утром, за завтраком дают меню на послезавтрашний день. В нем надо выбрать блюдо из нескольких предложеных вариантов. Вот он рай для любителей тестов! Для пущего интереса блюда зашифрованы условными названиями. Если "запеканку из капусты с яйцом" еще можно попытаться представить (это только так казалось, никто не угадал), то что из себя будет представлять "мясо по домашнему" можно только догдываться. Можно только посочувствовать непонятно как оказавшимся в санатории немцам, не понимавшим русского языка.

Через два дня, когда подавали заказанное, оставалось только удивляться: а) неужели я это отметил?! б) что это?

Порции - второе потрясение воображения. К примеру "закуска из селедки с овощами", представлявшая из себя два скромных ломтика селедки, трогательно расположившихся посреди блюдечка, окруженные четырьмя кубиками вареной морковки и пятью свеклы и прикрытая сверху веточкой петрушки. Вы говорите суши маленькие? Нос японцам давно утерт!

Котлета всегда одна и небольшая, но значительно больше, чем кусок вареного мяса. Гарнира на один шлепок половника. Ностальгическое сизое картофельное пюре или холодный рассыпчатый рис. Все высчитано и вымерено по граммам. Короче, повседневная и ежечасная борьба за стройность клиентов.

На обед на выбор предлагалось 130 грамм сухого вина или 15 граммовая шоколадка. На третий день шоколадки закончились.

Но самым шиком, конечно, был кефир на ночь. Представьте. Десять вечера, тихая южная ночь, из дверей столовой на порог выкатывается тележка с классическими гранеными стаканами с кефиром. А по темным узким аллеям к ней уже крадутся со всех сторон отдыхающие (в десять как раз отключили горячую воду и время прогуляться). Кефир хороший, ничего сказать не могу и количество выпитого никто не ограничивал. Главное, не смешивать.

Поиск обменника.

На следующий день, с утра пораньше пошли обозревать окрестности. Сколько читал о старом Гурзуфе, но реальность превзошла все, что можно было себе представить. Очень плотная застройка. Шедевры архитектуры, прилепленные на крутом склоне. Широкая главная, Ленинградская улица, на которой в центре с трудом разъезжаются две машины, чудом не цепляя стены домов. Большая часть остальных улиц вовсе пешеходные. Или даже более того, извилистые лестницы из цемента, которые, скорее можно принять за узкое крыльцо, ведущее к очередной, завешанной тюлем и объявлениями "сдается" двери, чем за полноправную, обозначенную на карте улицу. Уклон холма такой, что временами идешь на уровне крыш домиков. Именно домиков, многочисленных причудливых сооружений, напоминающих сарайчики, курятники и прочие малые архитектурные формы. Судя по всему, предназначенных для обитания диких туристов.

На улицах время от времени встречаются таблички-указатели, типа: "20 метров до моря". Либо, у местного населения совершенно иное понятие о метрах, либо, это высота над уровнем моря. Идти эти 20 метров, чтобы, хотя бы, увидеть море, приходится долго.

Хотелось найти обменник, дабы поправить финансовое состояние в гривнах. Щас! Была суббота, банк у входа в санаторий закрыт на выходные. Обменники в городе на "пятачке" один закрыт, другой закрыт... На удивленный вопрос местные жители отвечали, что еще не сезон и предлагали посмотреть на соседней улице. В результате, работающее заведение так и не обнаружилось. Что не радовало, местное население за деньги считало именно гривны. Так недолго было и остаться один на один с местной столовой.

Обзавелся местной панамкой, приобретя особенно колоритный вид.

Внимание привлекли дикие скрежещущие звуки, напоминающие перепиливание рельса циркулярной пилой, сопровождаемое криками. Оказалось, не стройка, а музыкальная школа. Прошлись вдоль Ленинградской улицы. Кто ж знал, какой она длины, что тянется с горки на горку на несколько километров вдоль многочисленных лагерей Артека. Артековские заборы - это нечто. Кажется сделано все, чтобы исключить возможность побега пионеров. Разве только колючей проволоки сверху не хватает.

Примерно на полдороге, как раз напротив Адаларов, между лагерями наметилась прогалина, вниз к морю уходила дорога. Шлагбаум присутствовал, но в открытом состоянии, охраны не было. Внизу виднелся пляж и какие-то бетонные сооружения. Вниз не пошел, для купания было прохладно.

В конце-концов, улица уперлась в очередные ворота Артека. Блиц-опрос местных аборигенов показал, что дорога тянется до Аю-Дага, но пройти не получится. Зато, вполне можно проехать на маршрутке, прямо сквозь территорию лагеря. Лезть на гору в разгар дня в планы не входило, неторопясь вернулись назад.

Набережная.

Вечером прошелся по набережной и окрестностям. Набережная свежеотремонтированная, мощеная мрамором. Утром ее мыли швабрами уборщицы. Небольшой общественный пляж с левой стороны бухты, остальное поделено между пансионатами, пускают по пропускам или за деньги.

Впрочем, конец мая - это еще не сезон, коммерческие пляжи не работали. Их только-только неторопливо приводили в порядок, что-то подкрашивали, натягивали тенты, ставили летние закусочные. Вода в первый день была градусов 12, но разве это могло быть помехой бултыханию в море? Тем более, такое удовольствие поплавать без толпы людей вокруг.

Отдыхающих почти не наблюдалось. Утром на набережной бродили немногочисленные рабочие. Потом появлялись молодые местные мамаши с колясками, к середине дня откочевывавшие в парки. Ближе к вечеру - местная молодежь, больше частью школьники. Часам к восьми, начинало темнеть и по окончании столовского ужина подышать свежим воздухов выходили обитатели санаториев, побродив туда-сюда некоторое время убегали ловить остатки горячей воды. К девяти набережная пустела и в десять уже казалось, что это глубокая ночь.

Позже десяти оставаться снаружи было невозможно, территория санатория наглухо закрывалась до утра.

Большая часть пансионатов представляла из себя стройку. в "Гурзуфском" на ремонте был закрытый бассейн, точнее, тот бетонный остов, что от него остался. За ним давно заброшенное здание танцплощадки и проход в соседний пансионат. Соседний "Пушкинский" был вовсе закрыт, что, впрочем, не мешало гулять по его шикарному парку. В парке музейный объект - особняк, в котором мучался в ссылке Пушкин.

"Спутник" в дальнем правом конце бухты работал, но там вовсю перестилали набережную и постоянно мело пылью. Зайдя туда, поразился. Кто жалуется на плохие условия на отдыхе, тех надо водить в "Спутник" на экскурсии. Честно говоря, думал, что таких изысков уже не сохранилось. Дружные ряды домиков "бочек" из шифера. Туалет в дальнем конце базы в виде ряда дыр в бетонном полу за чахлой деревянной загородкой. Водные процедуры в виде ряда кранов с холодной водой. Рядом для контраста несколько коттеджей с кондиционерами и тонированными стеклами.

С правой стороны бухты открывался хороший вид на Аю-Даг и Адалары. Пробежав вдоль набережной, можно было выбрать точку съемки на любой вкус. Оставалось только дождаться правильного освещения.

Ялта.

К утру воскресенья финансы были готовы отпеть свою последнюю песню. Нужно было что-то с этим делать. Самым логичным показалось съездить в Ялту. По слухам, там, в отличии от Гурзуфа, жизнь кипела и обменные пункты не были мифологическим явлением.

До Ялты бегали маршрутки, все удовольствие всего в две гривны за полчаса неторопливой езды, большей частью даже не по встречной полосе. Оказалось, садиться на маршрутку в Гурзуфе нужно в противополжном направлении. Она сначала заскакивает в верхний микрорайон, неторопливо там наполняется и только потом, полностью набитая, выбирается на трассу.

Автовокзал в Ялте удивил порядком. Все маршрутки с номерами, отходят от своих остановок. Где-то неторопливо толпятся в очереди, где-то, наоборот, в очереди топчутся пассажиры.

Около станции моментально обнаружился заветная будка обменника, все с тем же курсом 4.80. Тетка, продававшая макулатуру поблизости уверила, курс везде в округе одинаковый, можно не метаться. Надо сказать, не обманула.

Резко разбогатев, купил у тетки карту Крыма, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. Удивило обилие журналов "Максим" на прилавке. Интересно, они пользуются такой популярностью на побережье или их наоборот никто не берет?

Двинулся к морю, здесь можно было обойтись и без карты. Из под автовокзала вытекала речка, которая рано или поздно обязательно должна была впасть в море. Идти пришлось довольно долго. Вокруг кипела жизнь. Нормальный курортный город, в котором сезон уже начался. Даже на пляже кто-то уже загорал и плескался в пятнадцатиградусной воде. Пляж не впечатлил, не очень понятно как там помещаются курортники в теплую погоду.

Зазывалы с одной стороны наперебой предлагали яхты и катера, с другой нахваливали рестораны. Погуляв по набережной и парку, пустился на поиски подъемника на смотровую площадку. Обнаружить его удалось далеко не сразу, многие аборигены с удивлением разводили руками.

Подъемник это нечто. Таких еще не видел. Древняя поскрипывающая конструкция на задворках одного из ресторанов. На тросе едут небольшие открытые кабинки на двоих, возраст которых скрыт под многолетними слоями краски. Поднимаются кабинки невысоко и неторопливо ползут вверх над сооружениями странной архитектуры, которые можно было бы определить как древние сараи, потом над свежеотстраиваемыми прямо под тросом домиками.

Наверху встретила бодрая дама, сразу предложившая услуги туалета. Удивившись отказу, рассказала, что из достопримечательностей на горе еще есть только развалины ресторана, охранник которых, за умеренные две гривны пустит на крышу посмотреть на окрестности. Кроме как с крыши, действительно, можно было рассматривать только густую зелень вокруг.

Охранник с ворчливой овчаркой обнаружился тут же. Узкая металлическая лестница на крышу. Пустынные помещения и пустая открытая площадка. Вид на бухту. Вообщем, достаточно уютное местечко.

На обратном пути обнаружился ресторанчик с шашлыком и, после некоторой заминки, разливным пивом, за которым официант сбегал в соседний ресторанчик.

Никитский ботанический сад.

На обратном пути из Ялты, маршрутка тормознула в Никите, высадив желающих посетить ботанический сад. Они долго от самой Ялты донимали водителя, выясняя дорогу. Он утешал, что от трассы всего метров триста и обещал показать короткий путь.

Что-то подсказало, что лучше идти в сад на следующий день поутру. Маршрутка бодро пронеслась мимо красивой арки, обозначающей официальный въезд в ботанический сад и остановилась в поселке. Водитель показал направление по узким улочкам, вниз, вниз. После первых пятнадцати минут пути стало ясно, что с измерением расстояний у местных жителей, как обычно, сложности. "Триста метров" и не думали заканчиваться. Вышли на дорогу, ведущую от арки, после еще одной петли показались настежь распахнутые ворота сада. Тут он начался? Как же! Большая петля горной дороги вниз и длинная тропинка в тени лиственниц, вдоль забора. Еще пятнадцать минут под гору и вот он, настоящий вход. Всего-то полчаса с небольшим по короткой дороге вниз от трассы.

На входе турникеты, в кассе продают жетончики. Сразу за входом собирают экскурсии. Желающих было немного, да и таблички около растений присутствуют, можно ходить самим. Чуть в глубине сада, конечно же, дегустационный зал, для тех кому таблички читать лень.

После парка в "Гурзуфском" не сказать, чтобы сильно впечатлило. Набор растений побогаче, ухоженности поменьше. Для неторопливых прогулок вполне подходяще. Обязательные для южных широт бамбуковые заросли. Лилии в специальных прудиках. Банановые рощи и пальмы. Семисотлетние оливы. Интересно, кто их там насажал?. В конце мая, конечно, много чего цвело. Любителей пофотографировать цветочки оттуда, наверное, вообще не вытащить.

К морю выйти не получилось, оказалось, парк заканчивается гораздо раньше. Обратно на трассу, обойдя мимо дремлющих таксистов, карабкались той же дорогой.

Ай-Петри.